Противоположность, противостояние принадлежат к относительной реальности, когда мы выходим за ее границы. В мир Абсолютного, то остается лишь то, что есть, что не может не быть и не может быть ничем иным, кроме того, что оно есть. И если посмотреть в суть вещей. можно сказать, что “Конец Света” никогда не является и никогда не может являться ничем иным кроме как “Концом Иллюзии”

Глупый представитель человеческого рода, человек-идиот, ты раскаешься в своем поведении, раскаешься, это говорю тебя я, граф Лотреамон, раскаешься..." - И раскается... "В течение всей моей жизни я наблюдал этих людей, всех без исключения узкоплечих, совершающих бесконечные и глупейшие поступки, растлевающих своих ближних, извращающих свои души всеми возможными способами. И они еще называли побудительными причинами таких действий - славу! Наблюдая за этим зрелищем я хотел смеяться как и все остальные, но... не мог, эта странная имитация оказалась мне недоступной... Тогда я взял бритвенное лезвие, острое, очень строе, и взрезал себе кожу вместе с мясом в том месте, где начинается раздвоение губ.

"Три дома. Совершенно одинаковые. И в каждом доме - чистая кухня, тусклая мебель, бледный, холодный сумрак, полное спокойствие и нелепая лестница, утыкающаяся в нелепую стену, не ведущая никуда. И в каждом доме одинаковое блюдо, одинаково украшенное чеканкой, одинаковые подсвечники... Я каждый раз забирал эти предметы. Но... На следующий раз находил их на том же самом месте. Ростовщик Гокель покупал все это, расплачивался, улыбался... Безумие. Монотонное безумие вращающегося турникета, кружащегося дервиша. Воровать постоянно, в том же самом доме при тех же обстоятельствах те же самые предметы. Мстит ли таким способом мне неизвестность - простая и прозрачная?"

Придя в ближайший город, лежавший за лесом, Заратустра нашел там множество людей на базарной площади. Все ждали выступления канатного плясуна. И обратился Заратустра к людям: - Я буду учить вас о Сверхчеловеке. Человек есть нечто, что следует преодолеть. Что сделали вы для этого? Все существа всегда создают нечто высшее, нежели они сами. Вы что хотите быть отливом среди этого прилива? Что такое обезьяна по отношению к человеку? Cтыд и жалкое уродство. Человек по отношению к Сверхчеловеку - тоже лишь стыд и жалкое уродство. Вы прошли долгий путь от червя до человека, но слишком много у вас осталось еще от червя. Когда-то вы были обезьяной - смотрите. как много в вас еще от обезьяны. Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке!

Господин императорский лейб-медик рассеяно сидел за бутылкой Мельника, в утробе которой электрическая настольная лампа рождала вспышки рубиновых искр. Временами поднимая голову, он видел в дверном зеркале второго императорского лейб-медика при этом всякий раз к нему возвращалась одна и та же мысль : как в сущности удивительно зеркальное отражение поднимало бокал левой рукой, в то время как сам он использовал правую и перстень с его левого безымянного пальца двойник может носить только на правом. Там происходит странное обращение, оно должно было бы внушать ужас, если бы мы не привыкли с детства видеть в нем нечто само собой разумеющееся. Гм. Но где в пространстве может происходить такое обращение? Да, да, конечно: строго говоря, в некоей единственной математической точке...

"Современная цивилизация Запада нуждается в кардинальном перевороте, без которого она рано или поздно обречена на гибель. Эта цивилизация извратила всякий разумный порядок вещей. Она превратилась в царство количества, материи, денег, машин, в котором больше нет воздуха, свободы, света. Запад забыл о смысле приказания и повиновения. Он забыл о смысле действия и размышления, о смысле иерархии, духовного авторитета, божественного присутствия."

"Горького гнетет как кошмар страх перед поворотом России к Востоку... России к Востоку. Но сама Россия не есть ли уже Восток? Много ли найдется на Руси людей, в чьих жилах не течет хазарской или половецкой, татарской или башкирской, мордовской или чувашской крови? Многие ли из русских всецело чужды печати восточного духа: его мистики, его любви к созерцанию, наконец, его созерцательной лени? В русских простонародных массах заметно некоторое симпатическое влечение к простонародным массам Востока, и в органическом братании православного с кочевником или парием Азии, Россия является поистине православно-мусульманской, православно-буддистской страной.

Восточная Церковь - Православная Церковь - представляет собой совершенно уникальное явление. Хотя для многих народов, в том числе для нас, русских, именно Православие является естественной и органичной духовной средой, по целому ряду исторических причин, употребление слова "христианство" чаще всего вызывает в сознании ассоциации, имеющие отношении скорее к католичеству или протестантизму, нежели к тому, что, на самом деле, и является единственным и подлинным Христианством, главной и неискаженной передачей Благой Вести о нашем Спасении и Обожении. Православие, являясь чем-то само собой разумеющимся, первичным, остается в то же время совершенно закрытым, загадочным, подлежащим новому осознанию и новому осмыслению, новому проживанию...

Последние тридцать лет характеризуются возрастающим интересом к культуре так называемых “примитивных” или “отсталых” народов.

Кто он, Жан Парвулеско? Человек-тайна... Человек-ужас... Человек-догадка... Таинственный, таинственный, misterioso...

В веселую эпоху начала 50-х, когда авангардист Мишель Мурр, переодетый доминиканцем, провозглашает во время пасхальной седмицы в Нотр-Дам длинную суперрадикальную ницшеанскую проповедь, когда "ателье экспериментального искусства", выставив работы некоего "Конго" и получив позитивный отзыв авангардных критиков, объявляет, что автором работ была обыкновенная шимпанзе, в нонконформистскую вселенную врывается молодой гений Ги Дебор, радикальный и беспощадный.

"Не существует более великой тайны в бытии человека, чем тайна жизни и смерти, умирания и становления. Год для человека есть высшее Откровение божественного действия во Вселенной. Он есть выражение данного Богом космического закона, в согласии с которым происходит в бесконечном и непреходящем возвращении становление мира. Волшебный, глубочайший образ является нам в природе - это Год Божий. Много дней составляет Год, и в каждом из дней снова открывается образ Года: рождение Света, из которого происходит вся жизнь, его подъем на высшую вершину, и его спуск, смерть, нисхождение, чтобы снова восстать. То, чем являются утро, полдень, вечер и ночь в сутках, соответствует в Году весне, лету, осени и зиме.

"На всех парусах спустили они корабль В пролив, полный рифов и скал. В бурю. Они слишком рано исторгли победную песнь, Но проиграли. Их поражение стало нашим поражением. И на ином конце пролива штурвал выпал из наших рук. Наша судьба предрешена. Сейчас море поглотит нас."

Петроград 1920 год. Феликс Эдмундович Дзержинский заканчивает рапорт товарищу Ленину: "Похоже Унгерн более опасен, чем Семенов. Он упрям и фанатичен. Умен и безжалостен. В Даурии занимает ключевые позиции. Каковы его намерения? Вести наступление на Ургу в Монголии или на Иркутск в Сибири? Отойти к Харбину в Манчжурии, потом к Владивостоку? Идти на Пекин и восстановить на китайском троне манчжурскую династию? Его монархические замыслы безграничны. Но ясно одно: Унгерн готовит переворот. На сегодняшний день это наш самый опасный враг. Уничтожить его - вопрос жизни и смерти".